Жарко. В зале для переговоров было так жарко, что интенсивность запахов превышала все допустимые пределы. Ее можно было измерять «микро-топорами», буквально, кишащими в воздухе.
     «Нелегко быть переводчиком,» - думал переводчик Андрей. «Не женская это работа – вот так вот часами подряд повторять за кем-то сотни – тысячи – (А кто знает!), может, и миллионы (несколько преувеличил он!) слов. Была у него такая привычка – смиренно признаваться самому себе в собственной гордыне (при этом, почему-то, сравнивая себя и свой труд с женщинами и женскими возможностями…) По уровню интеллектуального развития (но, отнюдь, не по годам!), Андрей уже впал в тот самый «зрелый возраст», который делает из работников, не поднявшихся по иерархической лестнице слишком высоко, прекрасных исполнителей чужой (начальнической) воли. Андрей был профессионалом высочайшей квалификации (а точнее говоря, «Классности», т.к. уровень профессионализма военных переводчиков, каковым в прошлом он и был, измеряется присвоенным классом). Он мог свободно переводить на любые возможные темы – от эконометрики до похоронного дела.
     «Сперва моя жизнь превратилась в сплошную работу – хоть и любимую, но работу. Затем моя любимая работа превратилась в тупое вкалывание – потому что мне нужны деньги на достойную меня жизнь. А от тупого вкалывания люди, обычно, сильно потеют… И от ЭТОГО пота вся вонь на земле!!!» - осенило его.
     Это была последняя мысль, появившаяся в его дремлющем мозге, потому что в следующую секунду он понял, что именно сейчас он ТОЧНО потеть не будет. Потому что замерз. А замерз потому, что сверх-инициативная секретарша включила кондиционер на всю катушку, и участники переговоров моментально пришли в себя.
     Напротив Андрея сидел представитель нашей закупочной компании, который – вот уже третий час подряд – в приступе жадности, пытался сбить цену на куриные окорочка у своих американских поставщиков. А американцы, в центре которых и сидел Андрей, уже в который раз говорили, что это невозможно, и что русские слишком любят деньги (Говорить-то легко, а вот посмотреть бы на них, если бы они, вдруг, стали нами!) А еще г-н Crabapple (в переводе на русский – RАНЕТКИН) советовал российским партнерам стараться выживать на небольшие деньги вместо того, чтобы зарабатывать большие.
     И тут переводчика осенило! Он понял, как он, наконец-то, сможет положить конец этому трудному переговорному процессу к взаимному удовлетворению всех сторон. Даже среди этих бесконечных «технико-экономических обоснований», «безотзывных аккредитивов», и «эффективных логистических схем», его мозг не знал стыда и все время думал о чем-то (или ком-то?) постороннем.
     Дождавшись очередного перекура, Андрей обратился к г-ну Rанеткину с задушевным вопросом:
     - Трудно с нашими, да?

     Американца будто прорвало. Он тут же поведал Андрею, насколько легче ему было договариваться с китайскими, польскими и бразильскими, чем с этими – простите, Вашими – русскими партнерами. Затем он перешел к описанию собственных неимоверных трудностей и моральных страданий. Приплел суровый российский климат, разницу во времени, сложности с мобильной связью и Интернетом…Говорил долго, сбивчиво – но душу излил. Андрей слушал его с очень внимательным лицом, а глаза его, казалось, говорили бедному-несчастному американцу: «Как я тебя понимаю, brother!» - хотя г-н Rанеткин был чистокровным янки, а не афро-американцем. На самом же деле, переводчик просто давал «нерусю» возможность выговориться. А сам, тем временем, думал о своем: ему надо быть дома не позже, чем через час. Он договорился о личной (Ну, Вы сами понимаете, с кем!) встрече и должен на нее успеть и быть в идеальной форме.
     Четко сформулированная задача всегда содержит в себе очевидное решение! – Поэтому Андрею надо было побыстрее отправить довольного ходом переговоров г-на Rанеткина в отель, наших «фирмачей» - по домам, а самому бежать готовиться к встрече с девушкой своей мечты, в мягком климате которой (по его сегодняшнему убеждению!) он хотел бы жить и умереть. Увидев вопрошающий взгляд замолчавшего 3 минуты назад американца, Андрей тут же выпалил ему прямо в лоб:
     - А я знаю, КАК Ваша фирма может реально разбогатеть в полтора раза, даже снизив оптовую цену на окорочка в два раза!
     Американец попросил повторить сказанное. Андрей повторил. Медленнее. Rанеткин спросил:
     - Андрей, у Вас есть экономическое образование?
     - Нет. По образованию, я - переводчик.
     - Значит, у Вас большой опыт работы на мясоперерабатывающем производстве?
     - Нет. До этого я переводил только для местного хлебозавода. Они тогда хотели полностью прекратить выпечку хлебобулочных изделий, и напрямую привозить из заграницы и торговать всякими там круасанами, батонами и т.п., даже не разогревая их в микроволновке…

     - Значит, Вы знаете что-то такое, чего не знаю я! Но это невозможно! Я работаю в этой отрасли более 30 лет, и о куриных окорочках американского производства мне известно все, и никак не меньше этого! Моя страна – родина куриных окорочков, которыми мы много лет кормим весь мир!
     «А моя страна – это родина самых находчивых переводчиков и … самых красивых облаков,» - подумал про себя Андрей.
     - Продолжайте. Я готов выслушать мнение дилетанта.
     Андрей начал издалека:
     - Что будет, если яблоню обработать хорошими и безвредными удобрениями?
     - Она даст бОльший урожай яблок, - ответил американец. Казалось, он остался очень доволен своим ответом.
     - Правильно. То есть у яблони повысится «урожайность», - парировал Андрей. Следующие 10 минут он объяснял г-ну Rанеткину значение слова «урожайность», и то, чем это слово отличается от понятного всем слова «урожай». Кажется, американец понял.
     - А можно ли повысить урожайность тех бройлерных кур, которых выращивает Ваша компания? Иными словами, могут ли Ваши специалисты получить бОльшее количество окорочков от одной отдельной бройлерной птицы? – спросил Андрей американца, понимая, что пора заканчивать и бежать на встречу с девушкой.
     - Вы, должно быть, смеётесь, Андрей! Курица – это домашняя птица, у которой всего лишь ОДНА пара ног! Не ДВЕ, не ТРИ, а ОДНА!
     - Так выведите ЧЕТЫРЕХногую породу бройлерных кур! И тушка будет больше, и окорочков в два раза прибавится, и кормить ее надо будет, уж всяко, меньше, чем двух простых бройлеров! Сплошь выгода, Mr. Crabapple!
     Кажется, ясно сказано, но американец, явно, не понимал. Переговоры были тут же перенесены на следующее утро, но утром американская делегация неожиданно согласилась на все уступки российской стороне и улетела в Штаты.
     Прошло три года. Американская компания, поставлявшая прежде куриные окорочка во все страны мира, успешно разорилась на … генетических исследованиях и экспериментах, которые, по их заказу, проводил один очень известный НИИ Российской Академии наук. И сейчас фирма г-н Crabapple, зараженная русской неординарной смекалкой и предприимчивостью, выпускает вешалки для носков, которые экспортирует своим китайским партнерам.